29 июня в Российской Федерации отмечается День партизан и подпольщиков. Эта памятная дата была установлена в честь героических советских партизан и участников антифашистского подполья, в годы Великой Отечественной войны противостоявших гитлеровским захватчикам на оккупированных территориях Советского Союза. Но не только советскую землю обороняли от нацистов герои-партизаны. Многие советские воины в годы Второй мировой войны сражались против фашизма и за пределами Советского Союза, прежде всего в странах Восточной и Западной Европы. Прежде всего это были советские военнопленные, которым удалось сбежать из гитлеровских концлагерей и вступить в ряды антифашистского подполья в тех странах, на чьей территории они были в плену.
Создание движения Сопротивления в Италии
Одно из наиболее многочисленных и активных партизанских движений против фашизма развернулось в годы Второй мировой войны на территории Италии. Собственно говоря, антифашистское сопротивление в Италии началось еще в 1920-е гг., как только Бенито Муссолини пришел к власти и установил фашистскую диктатуру. В сопротивлении принимали участие коммунисты, социалисты, анархисты, а позже - и представители левых течений в фашизме (были и такие, недовольные союзом Муссолини с Гитлером). Однако, до начала Второй мировой войны, антифашистское сопротивление в Италии носило разрозненный характер и относительно успешно подавлялось фашистской милицией и армией. Ситуация изменилась с началом войны. Движение Сопротивления создавалось в результате объединения усилий отдельных групп, образованных представителями итальянской политической оппозиции, в том числе и военнослужащими.
Следует отметить, что итальянское партизанское движение после свержения Муссолини и оккупации Италии гитлеровцами, получило огромную поддержку со стороны итальянской армии. Итальянские войска, перешедшие на сторону антифашистского правительства Италии, были брошены на фронт против гитлеровской армии. Рим обороняли дивизии итальянской армии «Гранатьери» и «Ариете», однако позже они были вынуждены отойти. Но именно со складов итальянской армии партизанское движение получило большую часть своего . Представители коммунистической партии во главе с Луиджи Лонго провели переговоры с генералом Джакомо Карбони, руководившим военной разведкой Италии и одновременно командовавшим механизированным корпусом итальянской армии, оборонявшим Рим от наступавших гитлеровских войск. Генерал Карбони распорядился передать Луиджи Лонго два грузовика оружия и боеприпасов, предназначавшихся для развертывания партизанского движения против гитлеровских оккупантов. После того, как 9 сентября 1943 г. итальянские войска, оборонявшие Рим, прекратили сопротивление и части вермахта и СС вошли в итальянскую столицу, единственная надежда оставалась на партизанское движение.
9 сентября 1943 г. был создан Комитет национального освобождения Италии, который стал играть роль формального руководства итальянским антифашистским партизанским движением. В состав Комитета национального освобождения вошли представители коммунистической, либеральной, социалистической, христианско-демократической, трудовой демократической партий и партии действия. Руководство комитета поддерживало связь с командованием вооруженных сил стран антигитлеровской коалиции. В Северной Италии, оккупированной гитлеровскими войсками, был создан Комитет освобождения Северной Италии, которому подчинялись оперировавшие в регионе партизанские формирования. В состав партизанского движения входили три ключевые вооруженные силы. Первая - Гарибальдийские бригады - контролировалась итальянскими коммунистами, вторая - организация «Справедливость и свобода» - находилась под контролем Партии действия, а третья - бригады Маттеотти - подчинялась руководству Социалистической партии. Кроме того, на территории Италии действовали немногочисленные партизанские группировки, укомплектованные монархистами, анархистами и антифашистами без ярко выраженных политических симпатий.
25 ноября 1943 г. под контролем коммунистов началось формирование Гарибальдийских бригад. К апрелю 1945 г. на территории Италии действовало 575 гарибальдийских бригад, в каждой из которых числилось примерно 40-50 партизан, объединенных в 4-5 групп по два звена из пяти человек. Непосредственное командование бригадами осуществляли лидеры итальянской компартии Луиджи Лонго и Пьетро Секкья. Численность Гарибальдийских бригад составляла примерно половину от общей численности итальянского партизанского движения. На счету созданных коммунистами Гарибальдийских бригад только за период с середины 1944 г. по март 1945 г. - не менее 6,5 тысяч боевых операций и 5,5 тысяч диверсий против объектов оккупационной инфраструктуры. Общая численность бойцов и командиров Гарибальдийских бригад к концу апреля 1945 г. составляла не менее 51 тыс. человек, объединенных в 23 дивизии партизан. Большая часть дивизий Гарибальдийских бригад дислоцировалась в Пьемонте, но также партизаны действовали в Лигурии, Венето, Эмилии и Ломбардии.
Русские «гарибальдийцы»
В ряды итальянского Сопротивления влились многие советские граждане, бежавшие из лагерей для военнопленных или какими-либо иными путями оказавшиеся на территории Италии. Когда германские лагеря для военнопленных были переполнены, значительная часть находившихся в плену солдат и офицеров войск союзников и РККА были этапированы в лагеря на территории Италии. Общая численность военнопленных, находившихся в Италии, достигала 80 тысяч человек, из них 20 тысяч человек были военнослужащими и гражданскими военнопленными из Советского Союза. Советских военнопленных разместили на севере Италии - в промышленном регионе Милана, Турина и Генуи. Многих из них использовали в качестве рабочей силы при строительстве укреплений на Лигурийском и Тирренском побережье. Те из военнопленных, кому посчастливилось бежать, примыкали к партизанским отрядам и подпольным организациям, действовавшим в городах и сельской местности. Многие советские военнослужащие, прорвавшись на территорию активной деятельности итальянских партизан, присоединялись к Гарибальдийским бригадам. Так, азербайджанец Али Баба оглы Бабаев (род. 1910), находившийся в лагере для военнопленных в Удине, с помощью итальянских коммунистов бежал из плена и вступил в Гарибальдийские бригады. Как офицер РККА, он был назначен на должность созданного в составе бригад батальона имени Чапаева. 
Владимир Яковлевич Переладов (род. 1918) в Красной Армии служил командиром противотанковой батареи, попал в плен. Трижды пытался бежать, но неудачно. Наконец, уже на территории Италии, удача улыбнулась советскому офицеру. Переладов бежал с помощью итальянских коммунистов и был переправлен в провинцию Модена, где примкнул к местным партизанам. В составе Гарибальдийских бригад Переладов был назначен командиром Русского ударного батальона. Триста тысяч лир обещали оккупационные власти Италии за поимку «Капитане Руссо», как называли Владимира Яковлевича местные жители. Отряду Переладова удалось нанести колоссальный урон гитлеровцам - уничтожить 350 автомашин с солдатами и грузами, взорвать 121 мост, захватить в плен не менее 4 500 солдат и офицеров гитлеровской армии и итальянских фашистских формирований. Именно Русский ударный батальон одним из первых ворвался в город Монтефьорино, где была создана знаменитая партизанская республика. Национальным героем Италии стал Федор Андрианович Полетаев (1909-1945) - гвардии рядовой, артиллерист. Как и другие его товарищи - советские воины, оказавшиеся на итальянской земле, Полетаев попал в плен. Только летом 1944 г., с помощью итальянских коммунистов, ему удалось бежать из лагеря, расположенного в окрестностях Генуи. Бежав из плена, Полетаев вступил в батальон Нино Франки, входивший в состав бригады «Орест». Сослуживцы по партизанскому отряду называли Федора «Поэтан». 2 февраля 1945 г., во время боя в долине Молний Валле - Скривия, Полетаев поднялся в атаку и заставил большую часть гитлеровцев бросить оружие. Но один из немецких солдат выстрелил в отважного партизана. Раненый в горло Полетаев погиб. После войны его похоронили в Генуе, и только в 1962 г. подвиг Федора Андриановича был по достоинству оценен и на родине - Полетаеву было посмертно присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
Численность советских партизан, сражавшихся на территории Италии, оценивается современными историками в многие тысячи человек. Только в Тоскане против гитлеровцев и местных фашистов сражалось 1600 советских граждан, около 800 советских солдат и офицеров партизанили в провинции Эмилия-Романья, 700 человек - в Пьемонте, 400 человек - в Лигурии, 400 человек - в Ломбардии, 700 человек - в Венето. Именно многочисленность советских партизан побудила руководство итальянского Сопротивления приступить к формированию «русских» рот и батальонов в составе Гарибальдийских бригад, хотя, разумеется, среди советских партизан были не только русские, но и люди самых разных национальностей Советского Союза. В провинции Новара совершил свой подвиг Форе Мосулишвили (1916-1944) - советский солдат, грузин по национальности. Как и многие его сверстники, с началом войны он был призван в действующую армию, получил старшинское звание, попал в плен в Прибалтике. В Италии ему посчастливилось бежать из лагеря военнопленных. 3 декабря 1944 г. отряд, в котором был и Мосулишвили, попал в окружение. Гитлеровцы блокировали партизан в помещении сыроварни и неоднократно предлагали антифашистам сдаться. В конце концов, немцы, видя, что сопротивление партизан не прекращается, пообещали сохранить партизанам жизнь, если к ним первым выйдет командир взвода. Однако взводный не решался выйти первым и тогда на входе в сыроварню со словами «Я командир!» появился Форе Мосулишвили. Он выкрикнул «Да здравствует Советский Союз! Да здравствует Свободная Италия!» и выстрелил себе в голову (Баутдинов Г. «Мы били фашистов в Италии» // http://www.konkurs.senat.org/).
Примечательно, что среди партизан, с оружием в руках выступивших против фашистской диктатуры Муссолини, а затем и против гитлеровских войск, оккупировавших Италию, были и русские, проживавшие на итальянской земле до войны. Прежде всего, речь идет о белых эмигрантах, которые, несмотря на совершенно иные политические позиции, нашли в себе мужество выступить на стороне коммунистического Советского Союза против фашизма.
Герой Советского Союза старшина Христофор Николаевич Мосулишвили.
Товарищ Червонный
Когда началась Гражданская война в России, юный Алексей Николаевич Флейшер (1902-1968) был кадетом - как и подобает дворянину, потомственному военному, чей отец служил в российской армии в звании подполковника. Флейшеры, датчане по происхождению, обосновались в Российской империи и получили дворянство, после чего многие из них на протяжении двух столетий служили Российской империи на военном поприще. Юный кадет Алексей Флейшер, вместе с другими своими однокашниками, был эвакуирован врангелевцами из Крыма. Так он оказался в Европе - семнадцатилетний юноша, еще вчера собиравшийся посвятить себя ратной службе во славу государства российского. Как и многим другим эмигрантам, Алексею Флейшеру пришлось на чужбине пробовать себя в разных профессиях. Первоначально обосновавшись в Болгарии, он устроился формовщиком на кирпичный завод, побывал шахтером, затем - перебрался в Люксембург, где работал на кожевенной фабрике. Сын подполковника, которому предстояло также носить офицерские погоны, стал обычным европейским пролетарием. Переехав из Люксембурга во Францию, Флейшер устроился водителем экскаватора, затем - машинистом подвесной дороги, был водителем итальянского дипломата в Ницце. Перед войной Алексей Флейшер проживал в Белграде, где работал водителем при греческой дипломатической миссии. В 1941 г., когда в Югославию вторглись итальянские войска, Алексея Флейшера как человека русского происхождения, задержали и отправили в начале 1942 г. в ссылку в Италию. Там, под надзором полиции, он был поселен в одной из небольших деревень, но вскоре сумел добиться разрешения на проживание в Риме - пусть также под надзором итальянских спецслужб. В октябре 1942 г. Алексей Флейшер устроился метрдотелем в посольство Сиама (Таиланда). Таиланд выступал во Второй мировой войне на стороне Японии, поэтому имел дипломатическое представительство в Италии, а сотрудники сиамского посольства не вызывали особых подозрений у спецслужб.
После того, как на итальянском побережье высадились англо-американские войска, посольство Сиама было эвакуировано на север Италии - в зону гитлеровской оккупации. Алексей Флейшер остался сторожить пустовавшее здание посольства в Риме. Он превратил его в штаб-квартиру итальянских антифашистов, где бывали многие видные деятели местного подполья. Через итальянских подпольщиков Флейшер вышел на связь с советскими военнопленными, находившимися на территории Италии. Костяк партизанского движения составили именно беглецы из лагерей для военнопленных, которые действовали при активной поддержке проживавших в Риме и других городах Италии выходцев из России. Алексей Флейшер, дворянин и белоэмигрант, получил у советских партизан боевое прозвище «Червонный». Лейтенант Алексей Коляскин, принимавший участие в итальянском партизанском движении вспоминал, что Флейшер, «честный и смелый человек помогал своим соотечественникам бежать на волю и снабжал их всем необходимым, включая оружие» (Цит. по: Прохоров Ю. И. Казаки за Россию // Сибирский казачий журнал (Новосибирск). - 1996. - № 3). Непосредственное содействие Флейшеру оказывали другие русские эмигранты, составившие целую подпольную группу. Важную роль в русском подполье играл князь Сергей Оболенский, действовавший под прикрытием «Комитета покровительства русским военнопленным». Князь Александр Сумбатов и устроил Алексея Флейшера метрдотелем в таиландское посольство. Кроме князей Оболенского и Сумбатова, в состав русской эмигрантской подпольной организации входили Илья Толстой, художник Алексей Исупов, каменщик Кузьма Зайцев, Вера Долгина, священники Дорофей Бесчастный и Илья Марков.
В октябре 1943 г. члены римского подполья узнали о том, что в окрестностях Рима, в расположении гитлеровских войск, находится значительное количество советских военнопленных. Было принято решение развернуть активную работу по помощи беглым военнопленным, заключавшуюся в укрывании беглецов и их переправке в действующие партизанские отряды, а также продовольственном, вещевом и оружейном обеспечении бежавших советских военнопленных. В июле 1943 г. немцы доставили 120 советских военнопленных в окрестности Рима, где их сначала использовали на строительстве объектов, а затем распределили между промышленными предприятиями и строительными объектами близлежащих к Риму городов. Семьдесят военнопленных работало на демонтаже авиазавода в Монтеротондо, пятьдесят человек трудились на авторемонтном заводе в Браччано. Тогда же, в октябре 1943 г., командованием итальянских партизанских сил, действовавших в области Лацио, было принято решение об организации побега советских военнопленных, содержавшихся в окрестностях Рима. Непосредственная организация побега была возложена на римскую группу русских эмигрантов под руководством Алексея Флейшера. 24 октября 1943 г. Алексей Флейшер в сопровождении двух антифашистов - итальянцев отправился в Монтеротондо, откуда в этот же день бежало 14 военнопленных. В числе первых бежал из лагеря и лейтенант Алексей Коляскин, впоследствии присоединившийся к партизанам и принявший самое активное участие в вооруженной антифашистской борьбе на территории Италии. Всего группой Флейшера были спасены 186 советских солдат и офицеров, находившихся в плену на территории Италии. Многие из них были переправлены в партизанские отряды. 
Партизанские отряды в предместьях Рима
В районе Джендзано и Палестрины был создан русский партизанский отряд, укомплектованный беглыми военнопленными. Им командовал лейтенант Алексей Коляскин. В районе Монтеротондо действовали два русских партизанских отряда. Командование обоими отрядами осуществлял Анатолий Михайлович Тарасенко - удивительный человек, сибиряк. До войны Тарасенко жил в Иркутской области, в Тангуйском районе, где занимался вполне мирным делом - торговлей. Вряд ли иркутский продавец Анатолий мог даже во сне представить свое будущее в качестве командира партизанского отряда на далекой итальянской земле. Летом 1941 г. в боях под Ленинградом погиб брат Анатолия Владимир Тарасенко. Анатолий отправился на фронт, служил в артиллерии, был ранен. В июне 1942 г. ефрейтор Тарасенко, получив контузию, попал в плен. Первое время он находился в лагере для военнопленных на территории Эстонии, а в сентябре 1943 г. был этапирован, вместе с другими товарищами по несчастью, в Италию. Там он и бежал из лагеря, присоединившись к партизанам. Еще один русский партизанский отряд был сформирован в районе Оттавии и Монте-Марио. В Риме действовал отдельный подпольный «Молодежный отряд». Его возглавил Петр Степанович Конопелько.
Как и Тарасенко, Петр Степанович Конопелько был сибиряком. Он находился в лагере для военнопленных, охранявшемся итальянскими солдатами. Вместе с советскими солдатами здесь содержались попавшие в плен французские, бельгийские и чешские военнослужащие. Вместе с товарищем Анатолием Курносовым Конопелько пытался бежать из лагеря, но был пойман. Курносова и Конопелько поместили в Римскую тюрьму, а затем этапированы обратно в лагерь для военнопленных. Там и вышел с ними на связь некий Д"Амико - местный житель, состоявший в подпольной антифашистской группе. Его жена была русской по национальности, а сам Д"Амико проживал некоторое время в Ленинграде. Вскоре Конопелько и Курносов бежали из лагеря военнопленных. Они скрылись у Флейшера - на территории бывшего таиландского посольства. Петр Конопелько был назначен командиром «Молодежного отряда». По Риму Конопелько перемещался, выдавая себя за глухонемого итальянца Джованни Бенедитто. Он руководил переправкой бежавших советских военнопленных в горные районы - в действовавшие там партизанские отряды, либо прятал беглецов в брошенном таиландском посольстве. Вскоре на территории посольства появились и новые подпольщики - сестры Тамара и Людмила Георгиевские, Петр Межерицкий, Николай Хватов. Сестер Георгиевских немцы вывезли на работу из родной Горловки, однако девушкам удалось бежать и примкнуть в качестве связных к партизанскому отряду. Сам Флейшер иногда облачался в форму немецкого офицера и перемещался по Риму с разведывательными целями. У гитлеровских патрулей он не вызывал подозрений, поскольку прекрасно говорил по-немецки. Плечом к плечу с советскими подпольщиками, действовавшими в Риме, стояли итальянские патриоты - профессор, доктор медицины Оскаро ди Фонцо, капитан Адреано Танни, врач Лорис Гаспери, столяр-краснодеревщик Луиджи де Дзорзи и многие другие замечательные люди самых разных возрастов и профессий. Луиджи де Дзорзи был непосредственным помощником Флейшера и осуществлял выполнение важнейших поручений подпольной организации.
Профессор Оскаро ди Фонцо организовал подпольный госпиталь для лечения партизан, разместившийся в небольшой католической церкви Сан Джузеппе. Еще одним пунктом дислокации подпольщиков стал подвал бара, принадлежавшего Альдо Фарабуллини и его супруге Идране Монтанья. В Оттавии - одном из ближайших предместий Рима, также появилась конспиративная квартира, использовавшаяся «флейшеровцами». Ее содержала семья Сабатино Леони. Супруга хозяина квартиры, Маддалена Руфо, получила прозвище «мать Анджелина». Эта женщина отличалась завидным хладнокровием. Ей удалось спрятать подпольщиков и тогда, когда на втором этаже дома по решению немецкой комендатуры разместилось несколько гитлеровских офицеров. На первом этаже жили подпольщики, а на втором - гитлеровцы. И именно заслуга хозяев дома в том, что пути обитателей жилища не пересеклись и пребывание подпольщиков сохранилось в тайне вплоть до убытия немецких офицеров к следующему месту дислокации. Большую помощь советским подпольщикам оказывало крестьянское население окрестных деревень, обеспечивавшие потребности партизан в продовольствии и укрытии. Восемь итальянцев, приютивших у себя бежавших советских военнопленных и позже размещавших у себя подпольщиков, после окончания Второй мировой войны были награждены высокой государственной наградой СССР - орденом Отечественной войны.
Не сдавали и не сдавались
Советские партизаны и подпольщики, действовавшие в окрестностях Рима, занимались привычным для партизан всех стран и времен делом - уничтожали живую силу противника, совершая нападения на патрули и отдельных солдат и офицеров, взрывали коммуникации, портили имущество и транспорт гитлеровцев. Естественно, что гестапо сбилось с ног в поисках неизвестных диверсантов, наносивших серьезный урон дислоцированным в округе Рима гитлеровским соединениям. По подозрению в содействии партизанам гитлеровские каратели арестовали многих местных жителей. Среди них была и 19-летняя Мария Пицци - жительница Монтеротондо. У нее в доме партизаны всегда находили приют и помощь. Конечно, так не могло продолжаться долго - в конце концов, предатель из числа местных коллаборационистов «сдал» Марию Пицци гитлеровцам. Девушку арестовали. Однако даже под жестокими пытками Мария ничего не сообщила о деятельности советских партизан. Летом 1944 г., через два месяца после освобождения, Мария Пицци умерла - в застенках гестапо она заразилась туберкулезом. Доносчики сдали и Марио Пинчи - жителя Палестрины, помогавшего советским партизанам. В конце марта 1944 г. отважный антифашист был арестован. Вместе с Марио немцы схватили его сестер и братьев. Пятерых представителей семьи Пинчи привели в сыроварню, где зверски убили вместе с другими шестью арестованными палестринцами. Тела убитых антифашистов были выставлены напоказ и 24 часа висели на центральной площади Палестрины. Был выдан немцам и адвокат Альдо Финци, прежде действовавший в составе римского подполья, но затем перебравшийся в свой особняк в Палестрине. В феврале 1944 г. немцы разместили в особняке адвоката Финци свой штаб. Для подпольщика это было прекрасным подарком, поскольку адвокат получил возможность узнавать практически все планы действий немецкого подразделения, сведения о которых передавал командованию местного партизанского отряда. Однако доносчики вскоре выдали адвоката Финци гитлеровскому гестапо. Альдо Финци был арестован и зверски убит 24 марта 1944 г. в Ардеатинских пещерах.
Часто партизаны ходили, в буквальном смысле, на волосок от гибели. Так, в один из вечеров в Монтеротондо прибыл сам Анатолий Тарасенко - командир партизанских отрядов, видная фигура в антифашистском движении. Он должен был встретиться с Франческо де Цуккори - секретарем местной организации итальянской коммунистической партии. Тарасенко переночевал в доме местного жителя Доменико де Баттисти, но когда утром он собирался уходить, то обнаружил, что рядом с домом расположилось на привал немецкое армейское подразделение. Амелия де Баттисти, жена хозяина дома, быстро помогла Тарасенко переодеться в одежду мужа, после чего дала на руки своего трехлетнего сына. Под видом итальянца - хозяина дома, Тарасенко вышел во двор. Ребенок все время повторял на итальянском «папа», чем убедил гитлеровцев в том, что перед ними хозяин дома и отец семейства. Так партизанский командир сумел избежать гибели и вырваться с территории, занятой гитлеровскими солдатами.
Однако далеко не всегда судьба была столь благосклонна к советским партизанам. Так, в ночь с 28 на 29 января 1944 г. в Палестрину прибыли советские партизаны, среди которых были Василий Скороходов (на фото), Николай Демьященко и Анатолий Курепин. Их встретили местные итальянские антифашисты - коммунисты Энрико Джаннети, Франческо Збарделла, Лючо и Иньацио Лена. Советских партизан разместили в одном из домов, снабдив автоматами и ручными гранатами. Перед партизанами ставилась задача по контролю за автодорогой «Галикано - Поли». В Палестрине советским партизанам удалось прожить более месяца, прежде чем произошло столкновение с гитлеровцами. Утром 9 марта 1944 г. Василий Скороходов, Анатолий Курепин и Николай Демьященко шли по дороге в Галикано. Их движение сзади прикрывали Петр Ильиных и Александр Скороходов. Возле деревни Фонтанаоне для проверки документов партизан попытался остановить фашистский патруль. Василий Скороходов открыл огонь из пистолета, убив фашистского офицера и еще двоих патрульных. Однако другим фашистам, открывшим ответный огонь, удалось смертельно ранить Василия Скороходова и Николая Демьященко. Был убит Анатолий Курепин, а Петр Ильиных и Александр Скороходов, отстреливаясь, смогли скрыться. Однако на помощь партизанам уже спешили товарищи. В перестрелке им удалось отбить у фашистов тела троих погибших героев и унести их с дороги. 41-летний Василий Скороходов, 37-летний Николай Демьященко и 24-летний Анатолий Курепин навсегда обрели покой на итальянской земле - их могилы до сих пор находятся на небольшом кладбище города Палестрина, что в 38 километрах от итальянской столицы.
Убийство в Ардеатинских пещерах
Весна 1944 г. сопровождалась очень упорными попытками гитлеровских оккупантов расправиться с партизанским движением в окрестностях итальянской столицы. 23 марта 1944 г., в послеобеденное время, подразделение 11-й роты 3-го батальона полицейского полка СС «Боцен», дислоцированных в Риме, передвигалось по улице Разелла. Внезапно раздался взрыв страшной силы. В результате партизанской акции антифашистам удалось уничтожить тридцать три гитлеровца, 67 полицейских были ранены. Нападение было делом рук партизан из Боевой патриотической группы, которой руководил Розарио Бентивенья. О дерзком нападении партизан на немецкое подразделение было доложено в Берлин - самому Адольфу Гитлеру. Взбешенный фюрер приказал самыми жестокими методами отомстить партизанам, провести акции устрашения местного населения. Немецкое командование получило страшный приказ - взорвать все жилые кварталы в районе улицы Разелла, а за каждого убитого немца расстрелять по двадцать итальянцев. Даже бывалому фельдмаршалу Альберту Кессельрингу, командовавшему гитлеровскими войсками в Италии, приказ Адольфа Гитлера показался чрезмерно жестоким. Кессельринг не стал взрывать жилые кварталы, а за каждого погибшего эсэсовца решил расстрелять лишь по десять итальянцев. Непосредственным исполнителем приказа о расстреле итальянцев стал оберштурмбанфюрер СС Герберт Капплер - начальник римского гестапо, которому помогал начальник полиции Рима Пьетро Карузо. В кратчайшие сроки был сформирован список из 280 человек. В него включили заключенных Римской тюрьмы, отбывавших длительные срока заключения, а также арестованных за подрывную деятельность.
Тем не менее, требовалось набрать еще 50 человек - чтобы за каждого из 33 убитых немецких полицейских получалось по десять итальянцев. Поэтому Капплер арестовывал и обычных жителей итальянской столицы. Как отмечают современные историки, схваченные гестаповцами и обреченные на смерть жители Рима представляли собой настоящий социальный срез всего тогдашнего итальянского общества. Среди них были и представители аристократических семей, и пролетарии, и интеллектуалы - философы, врачи, адвокаты, и обитатели еврейских кварталов Рима. Самым разным был и возраст арестованных - от 14 до 74 лет. Все арестованные были помещены в тюрьму на улице Тассо, находившуюся в ведении гитлеровцев. Тем временем, о планах готовящейся жуткой расправы узнало командование итальянского Сопротивления. Было принято решение подготовить нападение на тюрьму и силой освободить всех арестованных. Однако когда о плане узнали офицеры британского и американского штабов, осуществлявшие связь с руководством Комитета национального освобождения, они воспротивились ему как чрезмерно жесткому. По мнению американцев и британцев, нападение на тюрьму могло вызвать еще более жестокие репрессии со стороны гитлеровцев. В итоге освобождение узников тюрьмы на улице Тассо было сорвано. Гитлеровцы увезли 335 человек в Ардеатинские пещеры. Арестованных разбили на группы по пять человек в каждой, после чего поставили на колени, связав руки за спиной, и расстреляли. Затем трупы патриотов были свалены в Ардеатинских пещерах, после чего гитлеровцы подорвали пещеры толовыми шашками.
Лишь в мае 1944 г. родственники погибших, тайно пробравшись к пещерам, принесли туда живые цветы. Но только после освобождения итальянской столицы 4 июня 1944 г. пещеры были расчищены. Трупы героев итальянского Сопротивления были опознаны, после чего с почестями захоронены. Среди погибших в Ардеатинских пещерах антифашистов был и советский человек, похороненный под именем «Алессио Кулишкин» - так итальянские партизаны называли Алексея Кубышкина, молодого двадцатитрехлетнего парня - уроженца небольшого уральского города Березовский. Однако на самом деле в Ардеатинских пещерах погиб не Кубышкин, а неизвестный советский партизан. Алексей Кубышкин и его товарищ Николай Остапенко, с помощью сочувствовавшего антифашистам итальянского тюремного надзирателя Анжело Сперри, были переведены в строительный отряд и вскоре бежали из тюрьмы. После войны Алексей Кубышкин вернулся на родной Урал.
Начальник римской полиции Пьетро Карузо, непосредственно организовавший убийство арестованных антифашистов в Ардеатинских пещерах, после войны был приговорен к расстрелу. При этом конвоирам едва удалось отбить полицая у толпы возмущенных римлян, жаждавших линчевать карателя и утопить его в Тибре. Герберт Капплер, руководивший римским гестапо, после войны был арестован и приговорен итальянским трибуналом к пожизненному заключению. В 1975 г. 68-летнему Капплеру, содержавшемуся в итальянской тюрьме, был поставлен диагноз рак. С этого времени ему значительно облегчили режим содержания, в частности - предоставили жене беспрепятственный доступ в тюрьму. В августе 1977 г. жена увезла Капплера из тюрьмы в чемодане (умирающий от рака экс-гестаповец весил тогда 47 килограмм). Спустя несколько месяцев, в феврале 1978 г. Капплер скончался. Фельдмаршалу Альберту Кессельрингу повезло больше. В 1947 г. он был приговорен английским трибуналом к смертной казни, но позже наказание было заменено пожизненным заключением, а в 1952 г. фельдмаршал вышел на свободу по состоянию здоровья. Он умер только в 1960 г., в возрасте 74 лет, до самой смерти оставаясь убежденным противником Советского Союза и придерживаясь идеи о необходимости нового «крестового похода» Запада против советского государства. Последний участник расстрела в Ардеатинских пещерах, Эрих Прибке, уже в наше время был выдан Италии и умер в столетнем возрасте в 2013 году, находясь под домашним арестом. Вплоть до середины 1990-х гг. Эрих Прибке, как и многие другие нацистские военные преступники, скрывался в Латинской Америке - на территории Аргентины.
Долгожданное освобождение Италии
В начале лета 1944 г. деятельность советских партизан в окрестностях Рима активизировалась. Руководство итальянского Сопротивления поручило Алексею Флейшеру создать объединенные силы советских партизан, которые и были сформированы - на основе отрядов Коляскина и Тарасенко. Основная часть советских партизан сосредоточилась в районе Монтеротондо, где 6 июня 1944 г. вступила в бой с гитлеровскими подразделениями, отступавшими из Монтеротондо. Пулеметным огнем партизаны атаковали колонну немецких автомобилей и танков. Два танка были выведены из строя, более ста немецких военнослужащих убито и 250 взято в плен. Город Монтеротондо был освобожден отрядом советских партизан, водрузивших над зданием городской управы трехцветный итальянский флаг. После освобождения Монтеротондо партизаны вернулись в Рим. На собрании отрядов было решено сделать боевое красное знамя, которое бы демонстрировало национальную и идеологическую принадлежность отважных воинов. Однако в воюющем Риме материи на красное знамя не находилось.
Поэтому находчивые партизаны использовали для изготовления знамени государственный флаг Таиланда. С красного полотнища сиамского флага был отпорот белый слон, а вместо него нашиты серп и молот и звезда. Именно это красное знамя «таиландского происхождения» одним из первых взвилось над освобожденной итальянской столицей. Многие советские партизаны после освобождения Рима продолжали сражаться уже в других регионах Италии.
Когда в Рим прибыли представители советского правительства, Алексей Николаевич Флейшер передал им 180 освобожденных из плена советских граждан. Большинство бывших военнопленных, вернувшись в Советский Союз, попросились в действующую армию и продолжали еще целый год громить гитлеровцев уже на территории Восточной Европы. Сам Алексей Николаевич Флейшер после войны вернулся в Советский Союз и обосновался в Ташкенте. Он работал картографом, затем вышел на пенсию - в общем, вел образ жизни самого обычного советского человека, в котором ничто не напоминало о славном боевом прошлом и интересной, но сложной биографии.
Ctrl Enter
Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Дмитрий ЖВАНИЯ, кандидат исторических наук
1920 год. Итальянские рабочие оккупировали фабрику
Разрушение Итальянской коммунистической партии (ИКП) – самой сильной компартии Западной Европы – стало крупнейшей трагедией международного левого движения. В момент краха ИКП многие восприняли его как закономерное следствие распада СССР и мирового коммунизма. Однако это не так. Без всякого сомнения, развал СССР вызвал деморализацию, разброд и шатания в левом лагере. Однако мировое коммунистическое движение взорвалось на бомбе замедленного действия, заложенной его лидерами-соглашателями задолго до 1991 года. И это весьма отчётливо видно на примере истории Итальянской компартии. И этот пример показывает, чем для левой партии в итоге оборачивается соглашательство с буржуазной системой.
Профессор итальянской литературы Энрико Фёнци — интеллектуал, примкнувший к «Красным бригадам», — считает, что вооружённая борьба, начатая итальянскими ультралевыми, стала реакцией на «двойственность компартии, выявившуюся в 70-е годы под воздействием крупныx перемен. ИКП в 70-е годы уже не могла больше скрывать двойную сущность… она должна была представлять интересы государства, защищать институты, встать на сторону карабинеров, открыть путь экстремизму… Вооружённая борьба для “Красныx Бригад” была не политической формулой, а политикой. Единственным способом выйти из рамок политики ИКП и официальной левой, единственным способом выйти из партократического паралича»(1). Энрико Фёнци лично участвовал в нападении на члена ЦК ИКП Карло Кастеллано.
Политика Итальянской Коммунистической партии в 70-е годы была не случайной. Она явилась результатом всей предшествующей деятельности итальянскиx коммунистов. Стать партией буржуазного правопорядка — вот задача, которой была подчинена политика ИКП. Говоря словами Герберта Маркузе, ИКП не раз играла роль «врача у постели капитализма» (2). Рассмотрим наиболее характерные моменты, которые помогают понять сущность ИКП и те причины, по которым эта партия вызывала реакцию отторжения в среде леворадикальной молодёжи.
«Салернский поворот»
Основатель ИКП Антонио Грамши. Его лозунг: «Ненавижу равнодушных!»
Ещё в 1927 году молодые коммунистические лидеры, Луиджи Лонго и Пьетро Секкья, активисты молодёжной подпольной коммунистической организации, выражали несогласие с методами борьбы против фашизма, которые им предписывало руководство ИКП. В январе 1928 года в Базеле на II партийной конференции произошло открытое столкновение. «Мы прекрасно знаем, — говорил во вступительном слове тогдашний председатель ИКП Руджеро Гриеко (возглавлял ИКП с 1934-го по 1938-й), — что именно подразумевают некоторые товарищи, желающие большего. Речь идёт об индивидуальном терроре, о террористических актах. Ну, например, поднять настроение в массах, взять да и взорвать какую-то электросеть, а заодно погибнут X и Y» (3).
После исключения из партии Амадео Бордиги, ареста Антонио Грамши и других, лидерство в партии захватил Пальмиро Тольятти. «Лидер партии — Пальмиро Тольятти — живёт в отеле “Люкс” в Москве, бывает в Париже… он не имеет возможности нелегально посетить Италию: слишком велик риск», — пишет в книге «Итальянский ребус» Цецилия Кин (4). В то время как лидер партии устроил себя с комфортом в московском отеле «Люкс», рядовые активисты сражались с фашистским режимом в условиях глубокого подполья.
Тольятти уехал из Москвы только весной 1944 года, чтобы наконец, «не рискуя жизнью», вернуться в свою страну. Он прибывает на юг Италии, в Неаполь. «Неаполитанские товарищи хотят всё решить завтра, но Тольятти откладывает встречу на несколько дней: ему надо осмотреться, хотя все основные пункты стратегии были намечены ещё в Москве» (5). Тольятти, повинуясь установкам Кремля, даже речи не заводит об установлении в стране социалистического режима. «Тольятти был так осторожен, что вообще не высказывался относительно проблемы “республика или монархия”», — рассказывает Кин (6). С его точки зрения, надо «закончить войну, выгнать из Италии нацистов, а там видно будет. Надо, так или иначе, договориться и с другими партиями, принимавшими участие в Сопротивлении, и с англо-американскими союзниками» (7).
Активисты партии, действовавшие на севере Италии, да и не только на севере, думали совсем иначе. Но Тольятти давил это недовольство авторитетом кремлёвского придворного.
21 апреля 1944 года в Салерно было создано коалиционное правительство «национального единства», иными словами, второе правительство маршала Пьетро Бадольо. В него вошли Тольятти и ещё два коммуниста, представители других партий, участвовавших в Сопротивлении, а также знаменитый философ Бенедетто Кроче. «Но разве “салернский поворот” не вписывается в обширную международную стратегию Сталина? — отмечает Цецилия Кин. — Тольятти не раз и не два говорил, что “салернский поворот” был просто развитием линии, намеченной ещё в 1940 году» (8). Однако далеко не все коммунисты одобрили этот шаг. Ведь никто иной, как Бадольо подавил выступление коммунистов в июле-августе 1943 года, которое было реакцией на смещение Бенито Муссолини 25 июля 1943 года.
Кабинет Бадольо просуществовал всего полтора месяца. 4 июня 1944 года американские войска вошли в Рим. Вскоре был сформирован первый кабинет социалиста, участника Сопротивления Иваноэ Бoноми. В него вошёл Тольятти и представители других партий, участвовавших в Сопротивлении. «Некоторые, особенно люди Партии Действия, строили утопические планы: они хотели создать правительство из одних левых. Но Тольятти утопистом не был никогда и решительно протестовал, говоря, что всё это – абстракции» (9).
Амадео Бордига — один из организаторов ИКП, из которой его исключили за левое сектантство.
10 декабря 1944 года был сформирован второй кабинет Бономи, в который опять вошли все партии Сопротивления. Один из главных биографов Тольятти — Джорджо Бокка — отмечал, что «салернский поворот» был не случайным жестом, а началом долгосрочной политики. Как рассказал Бокке социалист Пьетро Ненни, «Тольятти мало думал о том, что может наступить час X будущей революции. Он систематически проводил свою линию: надо участвовать в правительстве. К тому же мы довольно быстро поняли, что он вовсе не считал очень важной проблему слияния с социалистами и создания новой объединённой партии. Настоящей проблемой были отношения с католиками, куда важнее, чем вопрос о республике» (10).
Но многие активисты ИКП, которые с оружием в руках боролись с фашизмом, не разделяли соглашательского курса Тольятти. 25 апреля 1945 года произошло победоносное восстание. Коммунистические партизаны расстреляли Муссолини, но гражданская война продолжалась. В Милане группы партизан разыскивали наиболее видных фашистов, известных своей жестокостью, чтобы расправиться с ними, не дожидаясь никаких приказов и судов. Не только рядовые партизаны, но и некоторые руководители были уверены, что останавливаться нельзя, что борьба продолжается.
«Ветер с Севера» — такое название получила партизанская оппозиция в Итальянской Коммунистической партии. Её возглавили Луиджи Лонго и Пьетро Секкья — признанные вожди партизанского движения. Секкье решительно не нравился политический курс Тольятти. Он выступил против амнистии для рядовых фашистов, которую Тольятти, будучи министром юстиции, провёл в интересах «национального единства». Именно по этой амнистии на свободу вышел «чёрный князь» Валерио Боргези, который стал одним из организаторов 12 декабря 1969 года и других террористических авантюр крайне правых.
Секкья патронировал организацию под названием «Красный летучий отряд» (“Volante Rossa”). Его активисты занимались спортом и расправлялись с бывшими фашистами. Когда «Красный летучий отряд» отправлял на тот свет какого-нибудь фашиста, приближённый Секкьи — Джулио Сенига, по кличке Нино — рабочий, партизан, во время Сопротивления проявил себя как исключительно храбрый человек — шутил: «Ну вот, ещё одного избавили от вредной привычки курить» (11).
Стратегия и тактика «новой партии», которую создавал Тольятти, диктовали осторожность и постепенность. «Всем партизанским вожакам северных городов Тольятти терпеливо и настойчиво разъясняет смысл “салернского поворота”, разъясняет, что такое партия нового типа, новая партия, которую он создаёт», — пишет Кин (12).
Пьетро Секкья был против соглашетелького курса Пальмиро Тольятти. Патронировал «Красный летучий отряд», который расправлялся с фашистами
На самом деле разговоры о «партии нового типа» служили словесным прикрытием для старых бюрократических манипуляций. Секкья и Лонго были переведены на партийную работу в Рим. Лонго назначили заместителем Тольятти, а Секкью — заведующим орготделом. Оппозиция «Ветер с Севера» была проявлением тревоги итальянского пролетариата за результаты гражданской войны. Однако, будучи тесно связанной с руководящим звеном аппарата ИКП, она была ликвидирована простой бюрократической тактикой. Победил «трезвый реализм Его Превосходительства Пальмиро Тольятти» (13).
Далее ИКП всё более и более вписывалась в традиционный буржуазный правопорядок: Тольятти входит в три первых коалиционных правительства, руководимых христианским демократом Альчиде Де Гаспери, видный деятель ИКП Умберто Террачини избирается заместителем председателя Учредительного собрания, участвует в разработке Конституции республики, партия участвует в муниципальных выборах.
Но 14 июля 1948 года произошло событие, которое едва не расстроило планы руководства ИКП. В 11 часов 30 минут почти рядом с палаццо Монтечиторио фашист Антонио Палланте совершил покушение на Тольятти. Пуля попала в затылок. Многие расценили происшедшее как правительственный заговор против Тольятти. Газета ИКП «Унита» (“Unita” – «Единство») выпустила экстренный номер с заголовком «Долой правительство убийц!» Бокка пишет: «Узнав, что стреляли в Тольятти, рабочая и коммунистическая Италия действует, не дожидаясь директив партии. Происходит всеобщая забастовка, небывалая по своему размаху в итальянской истории. Авторитет государства в самых крупных итальянских городах словно испарился, наступает полоса междуцарствия, когда может произойти все, что угодно» (14). Однако Тольятти, придя в себя, прошептал товарищам: «Спокойствие, прошу вас, спокойствие. Не будем делать глупостей» (15).
Уже утром 15 июля социалист Ненни понял и зафиксировал в своём дневнике: руководители Коммунистической партии не желают поднимать народ на восстание, потому что не видят реальных шансов на успех. «… ни правительство, ни Коммунистическая партия не желают обострения положения. Проходит ещё два дня. Правительство “контролирует положение”. А Лонго (который ещё недавно был сторонником продолжения вооружённой борьбы — Д.Ж.), выступая в парламенте в присутствии прессы, саркастически заявляет, что рядовых итальянцев запугивают (“Угроза мятежа!”, “Ганнибал у наших ворот!”), вместо того чтобы серьёзно и спокойно думать о решении общенациональных проблем» (16).
17 июля ЦК ИКП на заседании одобрил прекращение всеобщей забастовки. 1948 год закончился спокойно, «без глупостей», без новых потрясений.
Врач у постели капитализма
Лидер ИКП Пальмиро Тольятти боялся «глупостей»
Смерть Сталина итальянские коммунисты пережили как большое горе. «Разоблачения» Никиты Хрущева на XX съезде КПСС произвели на них огромное впечатление. По словам Энрико Берлингуэра, он пережил настоящий шок. «Тольятти не хотел “травмировать партию” и пытался дозировать информацию о разоблачениях» (17). Но лидер Федерации итальянской коммунистической молодёжи Энрико Берлингуэр, который ещё недавно постоянно носил с собой небольшой портрет Сталина, «настаивал на том, чтобы сказать коммунистам всю правду» (18). 20 декабря 1956 года он выступил на Пленуме ЦК ИКП, «его речь вызвала большой резонанс, и о нём стали писать как о “восходящей звезде”» (19).
XX съезд КПСС дал теоретическое обоснование пробуржуазной политике компартии. «Рабочий класс и его авангард — марксистско-ленинские компартии — стремятся осуществить социалистическую революцию мирным способом, — писалось в Программе КПСС. — Это соответствовало бы интересам рабочего класса и всего народа, общенациональным интересам страны» (20). Перед компартиями ставилась задача «завоевать прочное большинство в парламенте, превратить его из орудия, служащего классовым интересам буржуазии, в орудие, служащее трудовому народу» (21). После смерти Тольятти партию возглавил Луиджи Лонго, «рядом с которым все время находился Энрико» (22). После того, как Лонго пережил инсульт, партию фактически возглавил Берлингуэр.
1968-69 годы отмечены в истории крупными социальными и политическими битвами. По словам самого же Берлингуэра, в Италии «число забастовочных часов превысило в 1968 году 68 миллионов, это самый высокий показатель за последние годы. Но уже за первые два месяца 1969 года было зарегистрировано более 44 миллионов забастовочных часов» (23).
И что же? «Коммунистическая партия вернулась на свойственный путь осторожного, контролируемого реформизма, — пишет британский левый марксист Крис Харман. — Коммунисты продались! И когда летом правительство подало в отставку в знак протеста против всеобщей забастовки, начатой по призыву профсоюзов, профсоюзы призвали к прекращению забастовки. Коммунистический лидер Берлингуэр выступил с заявлением, в котором утверждал, что главная проблема, существующая на заводах, — увеличение производительности труда» (24).
ИКП сделала всё возможное для того, чтобы канализировать рабочий напор. «Борьба идёт за расширение прав трудящихся при заключении коллективных договоров, — объяснял Берлингуэр, — за новые профсоюзные и политические права, за достижение существенного сокращения рабочего времени, за различные формы контроля над ритмами труда, за улучшение санитарных условий, за право проведения собраний на предприятиях и в цехах» (25).
Анализируя действия ИКП, хотя бы только за период конца 60-х годов, её можно назвать не то что врачом, а реаниматором капитализма.
В конце 60-х годов компартию начали покидать многие левые интеллектуалы, недовольные её реформизмом. От некоторых левых интеллектуалов избавлялась сама компартия. Например, Россана Россандра и Лучио Магри, были исключены из ИКП в 1969 году за то, что в сентябре 1968 года они выразили протест против вторжения СССР в Чехословакию. Они начали издавать журнал “Il Manifesto”. В отличие от другой группы «левее ИКП», “Lotta continua!” («Борьба продолжается!»), которая ориентировалась на студентов, группа “Il Manifesto” пыталась распропагандировать активистов компартии. Но также как и “Lotta continua!”, “Il Manifesto” своей теоретической основой провозгласила маоизм. У неё было намного меньше активистов, чем у LC, но её идеи пользовались большим успехом. Группа издавала ежедневную газету, в которой публиковались дискуссии между различными течениями и организациями. С 1971 года она участвовала в совместной работе с LC. С 1973 года выступала за создание правительства типа Народного единства в Чили. В 1974 году группа «Манифесто» слилась с группой левых социалистов.
Исторический компромисс и еврокоммунизм
Боец Интербригад в Испании и один из лидеров антифашистского Сопротивления в Италии Луиджи Лонго продолжил соглашательский курс Пальмиро Тольятти, который изначально осуждал
В 1971 году одним из основных вопросов политической жизни Италии был выбор президента республики. Официальным кандидатом левых считался один из лидеров Итальянской социалистической партии Франческо де Мартино. Но уже с 1969 года велись конфиденциальные переговоры между членом руководства ИКП Лучано Баркой и одним из ближайших сотрудников Альдо Моро — Туллио Анкоро. «В сочельник, 24 декабря 1971 года, к Анкоре домой пришли Барко и Энрико Берлингуэр, — пишет в статье «Три трагедии» Цецилия Кин, — Позднее Барко описал эту встречу. И Моро, и Берлингуэр казались немного скованными, наконец первым заговорил Берлингуэр, сказавший, что итальянские коммунисты готовы поддержать кандидатуру Моро на пост президента Республики. Моро сдержанно поблагодарил, но заметил, что у его партии, видимо, другие планы» (26).
Как видно из приведённого примера, ИКП прикладывала максимум усилий для того, чтобы стать респектабельной буржуазной партией. И ради этого её лидеры готовы были поддерживать не левого кандидата на пост президента, а видного христианского демократа. Но их всё ещё тяготили как груз сталинистского прошлого, так и репутация кремлёвских марионеток. Для достижения поставленной цели руководству ИКП было необходимо, во-первых, ослабить связи с Москвой, а, во-вторых, изменить социальную базу партии.
Берлингуэр напечатал в партийном журнале “Rinascita” («Возрождение») три статьи под общим заголовком «Размышления об Италии после событий в Чили». «Мы говорим не о левой альтернативе, а о демократической альтернативе. Иными словами, о возможном сотрудничестве и соглашении между народными массами, идущими за коммунистами и социалистами, с народными массами, идущими за католиками, а также о сотрудничестве с другими демократическими формированиями», — такова центральная мысль Берлингуэра (27). В последней из трёх статей Берлингуэр употребил термин исторический компромисс. Этот термин понравился далеко не всем. Многие молодые, радикально настроенные активисты вышли из партии. Берлингуэр представлял исторический компромисс как один из этапов пути, который приведёт ИКП к постоянному участию в правительстве.
18 марта 1975 года в Риме открылся XIV съезд ИКП, прозванный съездом «исторического компромисса». «Была ещё одна сила, которая могла предложить свои услуги по спасению итальянского капитализма, — пишет Крис Харман, — это ИКП. Долгое время она была критическим сторонником стратегии реформ, а политические волнения начала 70-х дали ей возможность ещё лучше услужить существующему порядку и ещё более уменьшить свой критицизм. Партийный лидер Берлингуэр использовал военный переворот в Чили для того, чтобы призвать разделить власть с ХДП. Опыт Чили, говорил Берлингуэр, показал, что страна, поляризованная между правыми и левыми, подвергается опасности переворота. Выход — исторический компромисс между партиями, который будет способствовать стабильности» (28). ИКП делала всё возможное, чтобы задобрить правящую Христианско-демократическую партию, стереть противоречия между избирательной базой ИКП и ХДП.
«В нашей стране католический вопрос и коммунистический вопрос не просто переплетены поверхностно. Они переплетены во всей общественной ткани настолько, что невозможно говорить об одном, не говоря о другом, — читаем мы в книге «Католики 70-х годов». — В самом деле, культурная и историческая традиция ИКП выросла в Италии не против, а наряду, боролась совместно с католической традицией. И есть преемственность в поисках пунктов встречи и конвергенции между двумя традициями, при всём их существенном различии. Конвергенция во имя построения социалистического общества, которое было бы основано на всех исторических компонентах страны» (29).
На муниципальных выборах 15 июня 1975 года коммунисты одержали победу. Оказались они впереди и на парламентских выборах 20 июня 1976 года. «Голоса были отданы ИКП, — указывалось в официозной буржуазной газете “Corriere della Sera” («Вечерняя корреспонденция»), — потому что эта партия сумела доказать свою серьёзность, способность выступать с конкретными предложениями» (30). «Победа ИКП была триумфом партии и лично Берлингуэра», — считает Цецилия Кин (31). Но и ХДП полностью сохранила свой электорат.
Энрико Берлингуер рассуждал «не о левой альтернативе, а о демократической альтернативе»
ИКП чувствовала острую потребность в обособлении от политики московской бюрократии. «Необходимо было обозначить грань, отделяющую идейные ценности и культурные позиции крупных западноевропейских компартий от опыта партий, находившихся у власти в странах Восточной Европы, — писал главный редактор газеты «Унита» Массимо Д’Алема. — Ею стала, в первую очередь, тема политической демократии, её универсальной значимости в социальном прогрессе» (32).
На Мадридской встрече 2-3 марта 1977 года Берлингуэр (лидер Итальянской компартии), Сантьяго Коррильо (лидер Компартии Испании) и Жорж Марше (лидер Компартии Франции) сделали совместное заявление, названное «Еврокоммунистическим манифестом». В нём указывалось, что старой буржуазной демократии времён Маркса и Ленина больше не существует. Права и свободы трудящихся расширились, власть буржуазии ограничилась. На место буржуазной приходит «передовая демократия», резко увеличивающая права и свободы трудящихся. «Среди преобразующих факторов необратимо возрастает роль демократии. Она — формула социального прогресса, его движущая сила» (33).
Институты этой демократии могут быть использованы для обновления общества, более того, они могут быть сохранены в новом обществе. «Мы считаем парламент важнейшим институтом политической жизни Италии, — утверждал Берлингуэр, — и не только сегодня, но и в период перехода к социализму и в ходе его строительства» (34).
До похищения «Красными бригадами» Альдо Моро оставался один год, а Берлингуэр давал политические гарантии буржуазным партиям: «Мы считаем, что в Италии можно и должно не только продвигаться по направлению к социализму, но также и построить социалистическое общество с участием различных политических сил, организаций и партий, и что рабочий класс может и должен осуществлять свою историческую миссию в демократической и плюралистической системе» (35).
Еврокоммунизм поставил Берлингуэра и ИКП на позиции, которые исторически занимала правая социал-демократия. Это, в общем-то, и не скрывалось. «Под словом “лейборизм”, — писал в «Уните» летом 1980 года её очередной главный редактор Клаудио Петруччиоли, который в 2005-м возглавит итальянское государственное телевидение , — можно понимать многое, включая и кое-какие хорошие, приемлемые вещи… Мы хотели бы напомнить, что когда говорим о “третьем пути”, мы также убеждены, что итальянские левые силы могут и должны использовать всё позитивное, что есть в опыте лейбористов и социал-демократов» (36).
Всё более и более ИКП претендовала на роль представителя «общенациональных интересов». «Мы, коммунисты, — заявлял Берлингуэр, — должны учитывать это глубокое совпадение интересов рабочего класса и общего интереса страны и строить на этом основании политическую, экономическую, социальную линию, которая позволит осуществить прогрессивное изменение механизмов и структур системы производства и потребления в соответствии с нуждами рабочего класса и страны» (37).
«Еврокоммунизм 70-х годов был важным шагом по пути врастания ряда европейских компартий в политические институты своих стран. Социальные интересы части их бюрократии перестали зависеть от “социалистического лагеря” и стали всё более связываться с получением доходов от занятия должностей в собственном государстве», — отмечает Клод Габриель на страницах троцкистского журнала «Интервзгляд» (38).
Политический курс ИКП не мог не отразиться на её социальной базе.
Медленная смерть
Разумеется, расширение социальной базы ИКП отразилось на её членском составе. Даже среди секретарей секций (низовых организаций) появились практикующие католики: по опросу, проведённому в 1980 году, из секретарей, вступивших в партию в 1976-78 годах, таких насчитывалось 5%. При этом с 1968 по 1981 год доля рабочих в партии сократилась с 50,4% до 45,4% в результате более быстрого роста доли других социальных слоёв, в которых ранее ИКП не располагала серьёзным влиянием. Представительство городской мелкой буржуазии выросло с 1968 по 1981 год с 6,6% до 9,1%, служащих и интеллигенции — с 3,3% до 10% (39).
Рабочие оставались ядром партии, по прежнему составляли основу низовой структуры. «Среди членов руководящих комитетов секций их насчитывалось 46,3%» (40). Иная картина складывалась на более высоких уровнях руководства. ИКП, окончательно став частью буржуазного правопорядка, поднявшись на уровень правительственной политики, обзавелась целой армией бюрократии: мэрами городов, муниципальными советниками, парламентариями, профсоюзными бонзами, квалифицированными кадрами, разрабатывающими социально-экономические программы партии, журналистами. Бюрократия ИКП по своему социальному положению и по своим социальным интересам была гораздо ближе к традиционной буржуазии, чем к рабочему классу. Говоря словами Ленина, в ИКП «созрел целый общественный слой парламентариев, журналистов, чиновников рабочего движения, привилегированных служащих и некоторых прослоек пролетариата, который сросся с национальной буржуазией и которого вполне сумела оценить и “приспособить” эта буржуазия» (41). Еврокоммунизм, превознося важность «политической демократии», её универсальную значимость (42), как нельзя лучше отвечал интересам партийной бюрократии, заинтересованной в сохранении буржуазного статус-кво. Сказывалось и повышенное внимание к завоеванию опоры в новых, непролетарских слоях, характерное для политики «исторического компромисса». «Между XIII и XIV съездами ИКП (1972- 1975 годы) процент рабочих в комитетах федераций (организации в масштабах провинции) снизился с 33 до 25. В 1978 году 23,4% членов комитетов федераций были рабочими, 23,8% — служащими и ИТР (в 1975 году последних было только 18%). Особенно заметным это изменение было на протяжении длительного периода. За четверть века (1951-1975 годы) процент руководителей среднего звена, выходцев из рабочих, снизился с 44,2% до 26,6%. В 1977 году на конференции одной из федераций, действующих в промышленной провинции Центральной Италии, среди делегатов оказалось лишь 19% рабочих при 63% преподавателей, студентов и служащих» (43). Надо учитывать, что рабочие-руководители среднего звена компартии были, в основном, представителями рабочей аристократии.
Словом, в середине 70-х годов ИКП окончательно выродилась в буржуазную партию, которая своими действиями сильно дезориентировала рабочий класс; партию, далекую «от прежних представлений о революционности»; партию «сильного реформизма» (44).
Всё закончилось весьма печально. Италия, страна с прочными антикапиталистическими и левыми традициями, осталась без мощной левой партии. 1991-м ИКП отказалась от старого названия, преобразовавшись в Партию демократических левых сил. За время деятельности этой партии число её членов упало с 989. 708 до 613. 412. ПДЛС продолжала мутировать, в итоге на её базе возникла Демократическая партия, которая отвергает даже традиционные социал-демократические установки, считая их слишком радикальными. Сейчас правительство Италии возглавляет представитель ДП Энрико Летта. Но это не означает, что для трудящихся этой страны настала светлая полоса.
Список использованной литературы:
1. Bocca G. Noi terroristi: 12 anni di lotta armata ricostruiti e discussi con i protagonisti. — Milano: Garzanti, 1985. — P.18.
2. Уоддис Джек. «Новые» теориии революции. — М.: Прогресс, 1975. — С.357.
3. Mafai M. L’Uomo che sognava la lotta armata. La storia di Pietro Secchia. — Milano: 1984. — P.21-22.
4. Кин Ц.И. Итальянский ребус. — М.: Политиздат, 1991. — С.258.
5. Там же. — С.212.
6. Там же. — С.218.
7. Там же. — С.212.
8. Там же. — С.257.
9. Там же. — С.213.
10. Там же.
11. Там же. — С.262.
12. Там же. — С.260-261.
13. Там же. — С.261.
14. Там же. — С.235.
15. Там же. — С.234.
16. Там же. — С.235-236.
17. Кин Ц.И. Три трагедии // Вопр.филос.- М.,1990. — N 4.- С.107.
18. Там же.
19. Там же.
20. Программа КПСС (принята XXII съездом КПСС). — М.: Политиздат, 1962. — С.39.
21. Там же. — С.40.
22. Кин Ц.И. Три трагедии. — С.107.
23. Международное совещание коммунистических и рабочих партий. Москва, 1969 год. — Прага: Мир и социализм, 1969. — С.480.
24. Harman Ch. The fire last time: 1968 and after. — London, Chicago, Melbourne: Bookmarks,1988. — P.198.
25. Международное совещание коммунистических и рабочих партий. — С.480.
26. Кин Ц.И. Три трагедии. — С.108.
27. Rinascita. 28 settembre 1973. N 28.
28. Harman Ch. The fire last time… — P.200.
29. I cattolici degli anni 70. — Milano, 1977. — P.168.
30. Веселицкий А.А. Убийцы: Стратегия дестабилизации и тактика террора на Апеннинах. — М.: Политиздат, 1985. — С.195.
31. Кин Ц.И. Три трагедии. — С.109.
32. Проблемы мира и социализма. N 1, январь 1990. — С.54.
33. Там же.- С.55.
34. Berlinguer E., Bufalini P., Di Giulio F. e altre. I Communisti italiani e il Cile. — Roma, 1973. — P.23.
35. Berlinguer E. La politica internazionale dei communisti italiani. — Roma, 1976. — P.115.
36. L’Unita. 18 luglo 1980. — P.3.
37. Berlinguer E. La Questione communista. — Roma, 1975. — P.201.
38. Интервзгляд. зима 1991/92. N 2. — С.13.
39. Современный монополистический капитализм: Италия. — М.: Мысль, 1983. — С.300.
40. Там же.
41. Ленин В.И. Соч. Изд.4-е. Т. 21. — С.223.
42. Проблемы мира и социализма. — М., 1990. — N 1. — С.54.
43. Современный монополистический капитализм: Италия. — С.301.
44. Проблемы мира и социализма. — М., 1990. — N 1. — С.57.
2252446 (1947)
коммунизм
марксизма-ленинизма
После 1970 - х годов:
коммунизм
ревизионизма
Исторический Компромисс (1976-80)
Европейский Объединенные левые (1989-91)
Итальянская коммунистическая партия (итальянский : Partito Comunista Italiano , PCI ) была коммунистическая политическая партия в Италии .
история
Ранние года
PCI участвовал в его первых всеобщих выборах в 1921 году , как Коммунистическая партия Италии , получив 4,6% голосов и 15 мест в палате депутатов . В то время он был активным, но небольшая фракция в итальянской политической левой, который был сильно под руководством (PSI) в то время как на международном уровне, она была частью советской -LED Коминтерн .
Грамши заменил руководство Бордиги на конференции в Лионе и издал манифест, выражающий программную основу партии. Тем не менее, Грамши вскоре оказались в тюрьме режим Муссолини и руководство партии перешло к Пальмиро Тольятти . Тольятти приведет партию, пока она не вышла из подавления в 1944 году и возобновлена себя как PCI.
После Второй мировой войны
Партия играет важную роль в процессе национального освобождения (Resistenza ) и в апреле 1944 года после svolta Салермо (поворот Салерно), Тольятти согласился сотрудничать с King Виктором Эммануилом III , так что коммунисты приняли участие в каждом правительстве во время национального освобождения и конституционный период с июня 1944 по май 1947 года вклад коммунистов к новой итальянской демократической конституции был решающим. В Gullo указы 1944, к примеру, стремились улучшить социальные и экономические условия в сельской местности.
Избирательные и административные усилия
Партия получила значительный успех на выборах в последующие годы, а иногда подают внешнюю поддержку правительства левоцентристской , хотя он никогда прямо присоединился к правительству. Он успешно лоббировал Fiat настроить АвтоВАЗ (Lada) автомобильный завод в СССР (1966). Партия сделала лучший в Эмилия-Романья , Тоскана и Умбрия , где он регулярно выиграл местные административные выборы; и в некоторых промышленно развитых городов Северной Италии . На уровне правительства города в течение послевоенного периода, PCI продемонстрировала (в таких городах, как Болонья и Флоренция) их способности нетленного, эффективного и чистого правительство. После выборов 1975 года PCI был самой сильной силой почти во всех муниципальных советах больших городов.
Болонья
Муниципальная витрина ИКП была Болонья, которая постоянно проводится ЧКВ с 1945 года. Среди других мер, местная администрация PCI решать городские проблемы с успешными программами здоровья для пожилых людей, детская реформы образования и движения в то же время реализации инициатив в области жилищного строительства и школьное питание положений. С 1946 по 1956 год, коммунистический городской совет построил 31 детских садов, 896 квартир и 9 школ. Здравоохранения значительно улучшилось, уличное освещение было установлено, были построены новые водостоки и муниципальные прачечные и 8000 детей получили субсидируемые школьное питание. В 1972 году тогдашний мэр Болоньи, Ренато Zangheri представил новый и инновационный план движения с жесткими ограничениями для частных транспортных средств и возобновленного концентрации на дешевом общественном транспорте. Социальных услуг Болоньи продолжает расширяться в начале и середине 1970-х годов. Центр города был восстановлен, центры для психически больных были введены, чтобы помочь тем, кто был освобожден из недавно закрытых психиатрических больниц , инвалиды были предложены обучение и нашли подходящую работу, дневные мероприятия для школьников были сделаны менее бессмысленный, чем традиционные doposcuola (после -Школа деятельность) и учёб на весь день помогали работающим родителям. Коммунисты администрации на местном уровне также помогли помочь новых предприятий, а также внедрение инновационных социальных реформ.
Неаполь
В Неаполе правительство PCI под мэром Маурицио Valenzi (1975-1983) уменьшить коррупцию в делах местного самоуправления и были открыты в период с 1975 по 1979 год 333 детских сад классов, по сравнению с 210 , который был построен в течение последних 30 лет.
С 1950-х до 1960-х годов
Жестокое подавление Советского Союза в Венгерской революции 1956 создал раскол в PCI. Руководство партии, в том числе Пальмиро Тольятти и Джорджо Наполитано (который в 2006 году стал президентом Итальянской Республики), считается венгерским повстанцам как контрреволюционеров, как сообщалось в то время в l"Unita , официальная газета PCI. Тем не менее, Ди Витторио , глава коммунистического профсоюза Всеобщая итальянская конфедерация труда (ВИКТ), аннулировал лидирующую позицию как и член видный участник Антонио Giolitti и Итальянской социалистической партии национальный секретарь Pietro Nenni , близкий союзник PCI. Наполитано позже намекнул на сомнения по поводу правильности своего решения. Он в конце концов писать от коммунистической партии к европейскому социализму. Политическая Автобиография (Dal Pci аль socialismo Europeo. Un"autobiografia Politica ) , что он пожалел о своем оправдании советской интервенции, но успокоил его беспокойство в то время ради единства партии и международного руководства советского коммунизма . Giolitti и Nenni пошли на раскол с PCI по этому вопросу. Наполитано стал ведущим членом miglioristi фракции в ИКП, которая способствовала социально-демократическое направление в политике партии.
Отношения между PCI и Советским Союзом постепенно развалились, как партия отошла от советского послушании и марксистско-ленинской ортодоксии в 1970 - х и 1980 - х годах и по отношению к еврокоммунизму и Социнтерн . PCI искал сотрудничество с социалистическими и христианской демократии сторон (исторический компромисс). Тем не менее, лидер Христианско - демократической партии Альдо Моро «s похищения и убийства по Красными бригадами в мае 1978 года положило конец любым надеждам такого компромисса. Компромисс был в значительной степени отказались как политика PCI в 1981. партии пролетарского единства объединены в ИКП в 1984 году.
результаты голосования
Итальянский парламент
| Палата депутатов | |||||
| Выборы год | Голосов | % | места | +/- | лидер |
|---|---|---|---|---|---|
| 304719 (7) | 4,6 |
15/535 |
- | Амедео Бордиге | |
| 268191 (5) | 3,7 |
19/535 |
4 | Антонио Грамши | |
| запрещенный | - |
0/535 |
19 | Пальмиро Тольятти | |
| запрещенный | - |
0/535 |
- | Пальмиро Тольятти | |
| 4356686 (третий) | 18,9 |
104/556 |
104 | Пальмиро Тольятти | |
| 8136637 (второй) | 31,0 |
130/574 |
26 | Пальмиро Тольятти | |
| 6120809 (второй) | 22,6 |
143/590 |
13 | Пальмиро Тольятти | |
| 6704454 (второй) | 22,7 |
140/596 |
3 | Пальмиро Тольятти | |
| 7767601 (второй) | 25,3 |
166/630 |
26 | Пальмиро Тольятти | |
| 8557404 (второй) | 26,9 |
177/630 |
11 | Луиджи Лонго | |
| 9072454 (второй) | 27,1 |
179/630 |
2 | Берлингуэр | |
| 12622728 (второй) | 34,4 |
228/630 |
49 | Берлингуэр | |
| 11139231 (второй) | 30,4 |
201/630 |
27 | Берлингуэр | |
| 11032318 (второй) | 29,9 |
198/630 |
3 | Берлингуэр | |
| 10254591 (второй) | 26,6 |
177/630 |
24 | Алессандро Натта | |
| Сенат Республики | |||||
| Выборы год | Голосов | % | места | +/- | лидер |
|---|---|---|---|---|---|
| 6969122 (второй) | 30,8 |
50/237 |
- | Пальмиро Тольятти | |
| 6120809 (второй) | 22,6 |
56/237 |
6 | Пальмиро Тольятти | |
| 6704454 (второй) | 22,2 |
60/246 |
4 | Пальмиро Тольятти | |
| 6933842 (второй) | 25,2 |
84/315 |
24 | ||
Еще осенью 1943 года территория Италии оказалась разделенной надвое. Ее южная часть была занята американо-английскими войсками, а немецкая оккупация северных и части центральных областей затянулась почти на два года.
В южной части Италии правительство, сформированное Бадольо из «специалистов», не имело никакой поддержки в народе и не пользовалось авторитетом у англо-американских властей. Антифашистские партии не были едины в вопросе об отношении к монархии, так как Партия действия и социалисты требовали немедленного отречения короля.
Это давало возможность оккупирующим державам саботировать решение Московской конференции министров иностранных дел СССР, Соединенных Штатов и Англии о необходимости включения в правительство «представителей тех слоев итальянского народа, которые всегда выступали против фашизма».
Весной 1944 года Советский Союз предпринял новый шаг, свидетельствующий о его стремлении способствовать предоставлению итальянскому народу суверенных прав. В марте были восстановлены прямые дипломатические отношения между Советским Союзом и Италией.
29 марта руководитель итальянских коммунистов П. Тольятти внес предложение о создании правительства национального единства, отложив решение вопроса о монархии на период после окончания войны. Предложение Коммунистической партии было единственно возможным выходом из тупика, и с ним согласились все антифашистские партии.
24 апреля 1944 г. было сформировано новое правительство под председательством Бадольо, в которое вместе с другими антифашистскими партиями впервые в истории Италии вошли коммунисты.
После освобождения Рима правительство было реорганизовано: председателем совета министров стал лидер партии Демократии труда И. Бономи, а антифашистские партии получили в правительстве преобладающее влияние.
Важнейшие события происходили в этот период по другую сторону фронта. Истинными хозяевами Северной Италии стали гитлеровцы, установившие жесткий контроль над всей деятельностью итальянской администрации.
Они проводили планомерный вывоз из Северной Италии промышленного сырья и оборудования, продовольствия, различных ценностей. В Германию в принудительном порядке направлялись квалифицированные рабочие и захваченные в плен итальянские солдаты.
Даже не уведомив Муссолини, Гитлер отторг от Италии область Венеция вместе с Триестом и включил ее в состав рейха.
После своего возвращения к власти в Северной Италии Муссолини во всеуслышание заявил об «антикапитализме» созданной им неофашистской партии.
В ноябре 1943 года был опубликован «Веронский манифест» неофашистской партии, в котором содержался ряд демагогических обещаний, в том числе созыва Учредительного собрания, «социализации» предприятий путем участия рабочих в их управлении, свободы критики и т. д.
Однако подобные обещания не могли обмануть, тем более что фашисты вскоре после провозглашения ими «Социальной республики» приступили к организации широкой сети репрессивных органов. Во всех провинциях были учреждены «особые трибуналы», в помощь гестапо повсюду создавались специальные полицейские подразделения, которые без суда и следствия расправлялись с антифашистами.
Распустив королевскую армию, Муссолини пытался создать вооруженные силы для продолжения войны на стороне Германии. Однако многочисленные наборы в эту армию не давали результатов, так как большинство мобилизованных предпочитало уходить в горы.
Четыре итальянские фашистские дивизии, так же как различные военизированные организации вроде «черных бригад», «батальонов Муссолини» и т. д., были целиком заняты действиями против партизан.
В день начала немецкой оккупации, 9 сентября 1943 года, антифашистские партии Рима образовали Комитет национального освобождения. В него вошли представители шести партий: Коммунистической, Социалистической, Партии действия, партии Демократии труда, Христианско-демократической и Либеральной.
Хотя представители всех партий выступали за развертывание вооруженной борьбы, на деле правые партии всячески тормозили развитие массового сопротивления и стремились превратить Комитет в консультативный межпартийный орган.
В результате парализующего влияния буржуазных партий, находивших поддержку у деятелей Ватикана, Римский комитет национального освобождения не сумел стать боевым центром руководства партизанским движением. Несмотря на героические усилия коммунистов и представителей некоторых других партий, создавших вокруг города партизанские отряды, Рим оказался одним из немногих итальянских городов, где борьба патриотов не увенчалась победоносным восстанием.
Иначе дело обстояло в Северной Италии: Миланский комитет национального освобождения, принявший название Комитета национального освобождения Северной Италии, с первых дней своего существования стал подлинным политическим руководителем движения Сопротивления.
С ним были связаны многочисленные комитеты национального освобождения, созданные в областях, городах, селах, а иногда в кварталах и на отдельных предприятиях. Эти органы в Северной Италии состояли из представителей пяти партий (здесь не было партии Демократии труда).
Ведущая роль левых партий, и особенно коммунистов, проявилась на Севере с полной силой. Коммунисты первыми начали борьбу в городах, создав боевые группы патриотического действия, которые смелыми налетами на вражеские штабы, проведением митингов и другими действиями сразу же создали боевую атмосферу, мобилизующую массы на борьбу.
В октябре 1943 года Коммунистическая партия приступила к формированию в горах «образцовых бригад Гарибальди», которые не только послужили ядром партизанской армии, но и показали пример другим политическим партиям. Партия действия и социалисты начали также создавать свои боевые отряды, во многом заимствуя организационные принципы гарибаль-дийских бригад. Позднее других пошли на создание вооруженных соединений христианские демократы и либералы.
Коммунистическая партия опиралась на мощную поддержку рабочего класса. Уже в осенние месяцы 1943 г. забастовочное движение в таких городах, как Турин, охватывало одновременно несколько предприятий. В начале весны 1944 г. коммунисты выдвинули задачу проведения всеобщей забастовки, которую они рассматривали как генеральную репетицию национального восстания.
Забастовка началась 1 марта по сигналу специально созданного комитета по руководству движением. Это было крупнейшее выступление итальянского рабочего класса; в движении участвовало около 1 млн. рабочих, поддержанных более 20 тыс. партизан и многочисленными группами патриотического действия.
Подобно тому как весенняя забастовка 1943 г. послужила прелюдией падения фашизма, движение 1944 г. открыло дорогу национальному восстанию.
По инициативе Коммунистической партии весной 1944 г. в деревнях стали создаваться отряды патриотического действия, которые, начав с задач местной самообороны, постепенно превратились в боевые соединения. Партизанская армия широко пополнилась в этот период молодыми крестьянами, уклонявшимися от призыва в фашистскую армию.
Если до марта 1944 года в горах было 30 тыс. партизан, то летом партизанская армия возросла до 80 тыс. бойцов. Партизаны вели непрерывные наступательные бои, освобождая обширные территории от фашистов и создавая партизанские районы. Всего к осени 1944 г. в Северной Италии имелось 15 освобожденных зон, где власть принадлежала комитетам национального освобождения.
Лето 1944 года ознаменовалось политическим и организационным сплочением сил Сопротивления. В июне партизанские отряды различных партий были объединены под общим командованием, принявшим название Командование корпусом добровольцев свободы.
Ведущее положение в командовании занимали коммунист Л. Лонго и руководитель Партии действия Ф. Парри. Комитет национального освобождения Северной Италии в этот период выдвинул задачу подготовки национального восстания и принял ряд программных документов, в которых заявил, что целью восстания является установление строя новой демократии, в которой «все трудящиеся классы будут иметь решающее влияние».
Казалось, что освобождение Италии от гитлеровской оккупации - дело нескольких недель. Однако действительность оказалась иной.
Осенью 1944 года против партизан помимо всех вооруженных формирований «Социальной республики» действовало не менее трети германских сил в Италии.
Сложная обстановка в Италии привлекала пристальное внимание английского Управления специальных операций и американского Управления стратегической разведки. Несмотря на некоторые расхождения между англичанами и американцами по вопросам отношения к силам итальянского Сопротивления, обе эти организации придерживались единого мнения о необходимости ограничить размах партизанского движения.
Снабжение партизан оружием использовалось союзниками как одно из средств поставить Сопротивление в зависимость от американо-английской политики, в частности для поддержания антикоммунистических сил.
Даже военный министр в правительстве Бадольо и военный руководитель итальянского Сопротивления генерал Кадорна вынуждены были заявить, что «антиреволюционные отряды» Сопротивления пользуются особым расположением западных союзников и получают наибольшее количество оружия и боеприпасов.
Когда сдержать и ограничить размах народно-освободительного движения не удалось, американо-английское командование официально запретило увеличение численности партизанских соединений и направило своим офицерам связи приказ прекратить «беспорядочное» распределение оружия среди партизан.
СОПРОТИВЛЕНИЕ. КОНЕЦ ДИКТАТОРА
Где же история Народного фронта? Где объединение антифашистских сил? Почему политическим партиям Италии не удалось остановить Муссолини? Почему они не объединились?
Несколько причин очевидны.
Во-первых, те, кто пытался объединить разные силы против фашизма, подвергались преследованиям и репрессиям. В первую очередь репрессии были направлены против итальянских коммунистов.
Во-вторых, все парламентские партии в принципе объединяются непросто, потому что сама суть представительства в парламенте требует борьбы за голоса избирателей, а значит и друг с другом.
В-третьих, у партий – потенциальных союзников в борьбе с фашизмом существовали разногласия по важным принципиальным вопросам, которые как выяснилось позже были не самыми главными. Но кто это тогда знал?
Коммунисты (руководителями Компартии были А.Бордига до ареста в 1923 году, затем П.Тольятти и У.Террачини, с 1924 г. - А.Грамши)) призывали к решительной революционной борьбе, обличали и фашистов, и социалистов, и "пополари". Компартия была членом Коминтерна, который в начале 20-х годов нацеливал братские компартии на скорую всемирную революцию и пропагандировал тактику «единого рабочего фронта», создания «рабочих правительств» и борьбу с врагами любого рода. Да и ситуацию в Италии Ленин оценивал как предреволюцонную.
Один из основателей компартии Амедео Бордига был сторонником радикальных действий, считавшим, что путь парламентской борьбы - не для коммунистов. Главным врагом он считал буржуазию и, вероятно, недооценивал потенциал возникающего фашистского движения. К тому же он не считал необходимым идти на создание тактических коалиций с социалистами поскольку любые коалиции требуют уступок с обеих сторон, а отпор фашистскому террору мог быть только силовой, который отвергался социалистами (да и многими коммунистами тоже).
Антонио Грамши, заочно возглавивший ИКП в 1924 году, не менее других симпатизировал русской революции, однако лучше других понял и суть, и опасность возникшего фашизма, который был не только следствием нищеты, осталости, демагогии, но и орудием борьбы с идеями социализма и коммунизма. В Италии вряд ли была действительно революционная ситуация, признаки которой увидел В.И.Ленин, но кризис был жесточайший. И фашизм в Италии, что позже отмечал Грамши, был поддержан правящими классами как орудие контрреволюции, как средство не допустить ни революции, ни радикальных реформ в экономике и социальной сфере (захваты предприятий, создание рабочих советов как раз и были проявлениями нетерпения "низов", на которое "верхи" смогли найти ответ и начать управлять "по-новому").
Вероятно, положение в руководстве ИКП можно охарактеризовать как внутренне конфликтное - из-за необходимости следовать установкам Коминтерна и необходимости искать адекватный ответ на фашистскую угрозу в уникальной ситуации. Уникальной, поскольку ни в одной стране Европы ничего похожего на фашизм не было, как не было и опыта противодействия ему.
Социалисты – партия, которая отвергала насилие, как революционное, так и фашистское, выступала за путь переговоров в решении экономических и социальных проблем. К тому же социалисты несмотря на раскол, в результате которого была образована компартия, имели мощную парламентскую фракцию и действительно могли воздействовать на политику правительства. Видели ли лидеры социалистов угрозу в фашистском движении? Конечно, видели. Но, вероятно, полагали, что бороться с экстремизмом должно прежде всего государство, а их задача - побудить государство к этому. В частности через парламент, но депутатов социалистов было недостаточно для этого.
И та, и другая партии опирались на рабочий класс и отчасти крестьянство. Но социалистов было больше.
Ослабил силы левых и сам факт образования компартии. В 1919 году соцпартия приветствовала создание Коминтерна и даже практически вступила в него, но настойчивые требования руководителей Коминтерна избавиться от реформистов привели к расколу. При этом один из лидеров соцпартии предлагал Ленину, чтобы каждой национальной секции Коминтерна была предоставлена большая свобода действий - ведь "чистка" от умеренных, реформистов, центристов приводила бы к ослаблению позиций партии, потере влияния и в профсоюзах, и в местных органах власти. Но Ильич был непреклонен.
Партия "Пополари" (Народная партия) как и социалисты выступала за поиск компромиссов, согласия и против фашистского террора. Однако "пополари" объединяла множество ревностных католиков, социалисты же были партией «материалистов», в большинстве своем антиклерикальной. Создателю партии "Пополари" священнику Луиджи Стурцо революция представлялась злом, поэтому с коммунистами им было не по пути. К тому же коммунисты были еще большими антиклерикалами, чем социалисты. Да и для руководства Ватикана Муссолини казался более приемлемым, чем коммунисты, социалисты, а в конце концов и лидер "Пополари".
Пунктом разногласий были, безусловно, и захваты предприятий рабочими. Коммунисты приветствовали эти действия и участвовали в их организации. Грамши видел в рабочем самоуправлении предприятиями новую форму власти, которая может решать экономические и социальные проблемы в интересах трудящихся. "Пополари" и социалисты – считали такие действия неоправданными. При этом и коммунисты, и особенно социалисты контролировали определенную часть профсоюзов.
Руководители партий, которые могли пойти на объединение против фашизма - социалисты и "пополари" попытались «договориться по-хорошему» с Муссолини. Этот договор фашистами не был выполнен. Политика "умиротворения" наглых фанатиков чаще всего оказывается бесполезной.
Все партии словно «не заметили» огромную армию людей, вернувшихся с войны и оказавшихся нищими и безработными. А именно к этим людям была обращена риторика и демагогия Муссолини, именно они вступали в его партию (хотя, конечно, не только они).
Стоит вспомнить, что в России значительная часть солдат и матросов поддержали большевиков и стали их опорой в революции. Но работу в армии большевики проводили не один месяц. К тому же состав российской армии - это преимущественно крестьяне, для которых революционные лозунги "землю - крестьянам!" и "мир народам!" особых разъяснений не требовали.
Фашисты очень быстро оказались у власти (уже в 1922 году) и, получив власть, приняли меры, чтобы не только ослабить и ликвидировать любую оппозицию, но и узаконить ее политическую ликвидацию.
И, разумеется, позиция короля, позиция армейского и полицейского руководства, позиция промышленников, демагогическая пропаганда итальянских фашистов и позиция католической церкви – все это тоже сказалось.
Могло ли убийство депутата Маттеотти стать сигналом к объединению сил, потенциально способных объединиться против фашизма? Возможно, могло. Но депутаты оппозиции просто ушли из парламента и ждали, пока король не отправит Муссолини в отставку.
А если бы руководитель «Пополари» Дон Стурцо, осуждавший фашистский террор, не ушел в оставку с поста руководителя партии? Его могли бы просто отлучить от церкви, а то и убить. Стурцо после ухода с поста руководителя "Пополари" был вынужден уехать за границу.
Было ли ошибкой голосование в парламенте социалистов и "Пополари" за принятие нового избирательного закона в 1924-м году? Безусловно. Однако не только закон определяет результаты голосования, но и ход избирательной кампании. Если она проходит мирно, «цивилизованно» - результат один, а если сопровождается демагогией и насилием – другой.
Да, в Италии были антифашисты. Да, они пытались бороться с фашистским режимом, но...
Вскоре после прихода Муссолини к власти ни выборов, ни парламента-то практически не стало. Следовательно, добиться успеха путем участия в выборах было невозможно.
Профсоюзы были фактически ликвидированы, следовательно, забастовочная борьба также становилась либо невозможной, либо безуспешной.
Проводить митинги, демонстрации? Какие там митинги…
В.И. Ленин в докладе на IV Конгрессе Коминтерна 13 ноября 1922 года сказал: «Может быть нам окажут большие услуги, например, фашисты в Италии, тем, что разъяснят итальянцам, что они еще недостаточно просвещены и что их страна еще не гарантирована от черной сотни. Может быть, это будет очень полезно».
А председатель Коминтерна Г.Зиновьев отметил: "Мы должны уяснить себе, что происшедшее в Италии - не местное явление. Нам неизбежно придется столкнуться с такими же явлениями и в других странах, хотя, может быть, и в других формах. Вероятно, мы не можем избежать такого периода более или менее фашистских переворотов во всей Центральной и Средней Европе".
Примерно о том же сказал и Карл Радек (представитель польских коммунистов в Коминтерне): "Если наши товарищи в Италии, если социал-демократическая партия Италии не поймет оснований этой победы фашизма и причин нашего поражения, то нам предстоит встретиться с длительным господством фашизма".
Террор одной политической силы против политических противников был для Италии действительно совершенно новым явлением и никто из политиков не знал, что такое фашизм и что будет дальше. Что такое вооруженное подавление забастовок или разгон демонстрантов представляли во всех странах. А вот что такое террор, осуществляемый парламентской партией, да еще поддержанный силовыми структурами государства, не знал, пожалуй, никто.
Российские революционеры знали и о погромах, и о невмешательстве полиции и армии в них, что называется, не понаслышке. Все это было в России в 1905-1906 годах.
Однако курс, который предлагал в начале 20-х Коминтерн коммунистическим партиям, заключался в подготовке к мировой коммунистической революции, а совсем не к налаживанию сотрудничества с другими партиями. Впрочем, это было начало 20-х, когда мировая революция могла показаться возможной, а фашисты только начинали свой путь к власти. Москву в начале 20-х годов волновали свои проблемы - НЭП, борьба за власть при больном Ленине, перспективы революции в Германии. В общем-то было не до Италии.
В 1922 году (за несколько месяцев до похода Муссолини на Рим) руководство Коминтерна (то бишь РКП(б)) вело переговоры с лидерами Второго Интернационала. Переговоры о выстраивании и возможном налаживании отношений и взаимодействии в борьбе во имя пролетариата. Западные социалисты беспокоились о судьбе социалистов-оппозиционеров в России (меньшевиков, эсеров, анархистов), говорили о диктатуре большевиков. А большевики отвечали упреками в предательстве интересов рабочего класса России, пролетарской революции... Не договорились...
А в конце 20-х руководство Коминтерна ориентировало компартии других стран на решительную борьбу с социал-демократами и социалистами, которые назывались не иначе как "социал-фашисты".
И руководитель ИКП Пальмиро Тольятти был вынужден эту линию поддерживать и отказываться от сотрудничества с антифашистами из числа социалистов и других партий. Хотя в случае арестов и коммунисты, и социалисты, и "пополари" оказывались в одних камерах.
Тактика "класс против класса", борьба с социал-демократией на деле в частности в Италии приводила к тому, что в условиях подполья коммунисты обвиняли социалистов.
В журнале "Коммунистический интернационал" от 31 октября 1930 года в статье "Компартя Италии и руководство борьбой масс", подписанной просто инициалами М.Г. говорилось:
"Исходя из характера итальянского экономического кризиса и его взаимодействия с мировым кризисом, можно оказать, что теперешнее развитие массовых движений дает перспективу их быстрого роста и их быстрого превращения в широкие политические бои.
Фашизм, который должен был доказать (в противоположность большевизму!) свою способность разрешить проблемы трудящихся классов, довел трудящихся до голода и обрек на рабство.
Крах фашизма рождает перестановку политических сил в стране".
Далее автор писал, что происходит разложение правящей фашистской партии, внутри фашистских профсоюзов растет недовольство режимом, среди католических организаций, масонов и социал-демократических организаций, распространяются листовки и воззвания.
"Так называемая Антифашистская Концентрация недавно выступила с «Пактом единения и действия», являющимся программой входящих в нее партий. Эта программа имеет силу «до свержения фашизма и до стабилизации несокрушимого итальянского государства республиканской демократией».
Ясно, что Концентрация хочет использовать для своих целей движение трудящихся масс; Концентрация хочет помешать тому, чтобы борьба рабочих и крестьянских масс привела к свержению капитализма, к социалистической революции, к установлению диктатуры пролетариата в Италии, определяемой в «Пакте», как «иллюзия», как «деспотизм партии», «покушение на нормальные законы экономической эволюции».
Ясно, что Концентрация хочет воспрепятствовать ориентации итальянского пролетариата в сторону коммунистической партии, хочет воспрепятствовать осуществлению блока рабочих, крестьян, национальных меньшинств и туземного населения африканских колоний, потому что такой блок означает победоносную борьбу трудящихся масс против фашизма, означает свержение и уничтожение капиталистического государства.
Для прислужников буржуазии, руководящих так называемой Антифашистской концентрацией, капитализм в настоящее время все еще обладает «нормальной» функцией прогрессивного развития. Они отрицают, что итальянский кризис есть одно из проявлений смертельного кризиса капиталистической системы. Они хотят, чтобы им поверили, что у них есть средства разрешить кризис. Но их «Пакт» не сможет обмануть масс. Обильная болтовня о свободе и демократии не может замазать то, что существенно в «Пакте»; а существенна в нем мысль, что переход от фашизма к «несокрушимому» демократическому государству есть не что иное, как новая форма фашистского режима.
Социал-демократия может поэтому политически мыслить только по-фашистски. Она не выставляет ни одного из требований масс, направленных против буржуазии; все требования Концентрации направлены против рабочих и крестьян.
Рабочим она обещает расчистить путь «для всякого их справедливого требования». Плагиат тут совершенно очевиден. Эти господа любезно обещают рабочим предоставить им право борьбы за «всякое справедливое требование». Они, как и фашисты, становятся «над классами», т.-е. фактически становятся на сторону предпринимателей. Они готовятся задушить борьбу трудящихся, защищающих свои требования, которые всегда справедливы, ибо являются цементом борьбы эксплуатируемых против эксплоататоров.
Наши социал-демократы перешли в лагерь врага, подобно их товарищам в всех странах, и поэтому они боятся даже давать демократические обещания, которые все равно остались бы невыполненными.
«Пакт единения и действия» ставят перед итальянской компартией необходимость решительной и беспощадной борьбы против социал-фашизма - конкурента фашизма, в деле сохранения и защиты капиталистического строя.
... «Пакту» Концентрации КПИ противопоставляет цели борьбы итальянского пролетариата.
Разрешение кризиса итальянского фашизма - в захвате власти пролетариатом и в организации власти на основе советов рабочих, крестьянских, солдатских и матросских депутатов; в экспроприации и социализации фабрик и банков; в экспроприации крупных земельных собственников; в признании права «нацменьшинств и колониальных народов на независимость вплоть до отдаления от Италии; в вооружении пролетариата для обеспечения обороны рабочего государства и для подавления малейшей попытки противодействия со стороны его врагов; в упразднении свободы печати, организаций и всяких политических прав для буржуазии.
Наша программа не только не утопична, но она актуальна".
Трудно, конечно, оценить подлинные намерения намерения упомянутой антифашистской "Концентрации". Примерно в тех же выражениях характеризовал автор и другую группу "Справедливость и свобода".
И совсем, конечно, трудно предположить, что могли сделать противники фашистского режима внутри страны (да и вне страны тоже) для его свержения или смягчения. Но все-таки, наверно, самое главное было не выяснять отношения между собой, а готовиться к тому моменту, когда можно будет действовать и определять, каким образом будет определяться дальнейшее будущее Италии после Муссолини.
Нет сомнений, что парламентская демократия дает больше возможностей для отстаивания прав и выражения своей позиции чем диктатура и трудящимся, и интеллигенции, и даже буржуазии (в терминах того времени). Тем не менее автор утверждал, что "Советское и социалистическое разрешение кризиса является единственно способным дать ответ на вопросы, поставленные итальянской действительностью, является единственным национальным и демократическим разрешением кризиса. Всякий другой выход, противопоставленный этому, есть мистификация, диктуемая интересами защиты капиталистического «порядка» и общества".
В статье признавалось, что успехи итальянских коммунистов невелики:
"... мы должны призвать, что активность нашей партии, как один из элементов, определяющих политический кризис, весьма отстает.
Пока что нам удалось, однако, лишь в весьма незначительной степени мобилизовать и организовать широкие массы на основе их наиболее насущных требований. С целью перестройки всей работы партии в этом направлении Политбюро КПИ предприняло кампанию, в центр которой ставятся важнейшие непосредственные экономически-политические требования масс, а именно:
а) Повышение всей заработной платы на 20%.
б) Пособие всем безработным в промышленности и в сельском хозяйстве в размере не менее 10 лир в день на весь период безработицы.
в) Выборы внутризаводских комиссий.
г) Свобода профсоюзов, печати и стачек для пролетариата.
д) Отказ испольщиков, колонов, мелких арендаторов и мелких собственников от уплаты налогов.
е) Освобождение всех политических заключенных; упразднение Особого трибунала в чрезвычайных законов.
Кампания за эти требования, увязанные с нашими развернутыми революционными лозунгами, должна проходить в виде конференций на фабриках, сел.-хоз. предприятиях и в деревнях, собраний безработных, на основе самого широкого проведения единого фронта снизу, на этих конференциях и собраниях должны избираться комитеты борьбы для мобилизации масс и для руководства борьбой. Одновременно партия дала директивы об организации групп рабочей обороны".
Насколько реалистичны были идеи Коминтерна о захвате власти пролетариатом и создании советв в Италии 1930-го года? Это было нереализуемо и утопично..
Курс Коминтерна на сотрудничество с другими левыми партиями, а не на конфронтацию с ними, на создание народных фронтов для борьбы с фашизмом был объявлен только в середине 30-х, когда у власти оказался не только Муссолини, но и Гитлер, к тому же их сторонники (пусть и менее многочисленные, но такие же агрессивные) существовали во многих странах Европы.
17 августа 1934 года итальянские компартия и соцпартия подписывают в Париже (в Париже - !!!) первый пакт о единстве действий.
Как же остановить фашистов, рвущихся к власти? Забастовками? Митингами? Требованиями к властям предпринять решительные действия? Вооруженным сопротивлением? Выступлениями в парламенте или прессе?
Могут ли вообще политики объединяться для достижения каких-то общих целей, а не только при голосовании по тому или иному законопроекту?
В 1921 году начинают создаваться "Arditi del Popolo" ("Народные смельчаки") - боевые дружины из числа анархистов, социалистов, коммунистов, активистов профсоюзов для организации вооруженного отпора террору чернорубашечников Муссолини. В числе организаторов и руководителей этих дружин были Апро Секондари, Мингрино, Джино Лучетти (он пытался убить Муссолини 11 сентября 1926 года) и другие.
Хотя в дружинах были члены разных партий, руководство соцпартии и компартии официально их не поддерживало и в соответствующих партийных изданиях даже появлялись критические статьи. Известно, что Ленин в 1921 году критиковал тогдашнего лидера коммунистов А.Бордигу за сектантство и нежелание поддерживать революционную инициативу (руководство компартии требовало, чтобы коммунисты не участвовали в дружинах, поскольку в них есть члены других "недружественных" партий).
После того как соцпартия подписала "договор об умиротворении" с Муссолини она отказывалась признавать народные дружины. Такую же позицию заняло руководство Всеобщей конфедерации труда.
Коммунисты пытались организовать собственные боевые отряды самозащиты (Squadre comuniste d" azione) , но их численность была невелика, да и в целом партия придерживалась стратегии ненасильственных действий.
Наиболее последовательны в поддержке Народных дружин были анархисты, которые пытались заниматься индивидуальным террором против фашистских активистов и лидеров.
Один из самых важных успехов Дружин был достигнут в Парме в августе 1922 года, когда 350 дружинников, которыми руководили ветераны Первой мировой войны Антонио Сьери и Гвидо Писельи, успешно защищали город против наступления 20 000 фашистов.
Парма 1922. Баррикады против фашистов на улицах города.
Общая численность "дружинников" составляла по всей стране до 20 000 человек, но в течение нескольких лет руководители были либо арестованы, либо убиты и движение было фактически ликвидировано к 1924 году.
Выражала свой протест интеллигенция. Так, Бенедетто Кроче написал Манифест Антифашистской Интеллигенции, который был издан в 1925 году. Возникали группы антифашистского сопротивления и на некоторых территориях, которые оказались присоединены к Италии по итогам Первой мировой войны, словенцами и хорватами была создана организация TIGR, которая организовывала акты саботажа и нападения на членов фашистской партии и военных.
Совместные (но организационно слабые) выступления антифашистов начались не в Италии, а вне ее.
Эмигранты из Италии (а больше всего их было во Франции) - социалисты, республиканцы создают небольшие антифашистские ячейки в Марселе, Тулузе, Париже.
В 1929 году социалист Карло Роселли, бежавший из итальянской тюрьмы на Липарских островах, создает антифашистское движение "Справедливость и свобода" с участием социалистов, радикалов, и даже "пополари". Это скромный по возможностям "народный фронт" подготовил программу, предполагавшую установление республиканского строя в Италии и, разумеется, борьбу с режимом Муссолини, попытался организовывать подпольные группы сопротивления в северной Италии, переправлять в страну антифашистскую литературу.
Однако подпольные ячейки были разгромлены, а сам Роселли убит в 1937 году.
Небольшие антифашистские подпольные ячейки в самой Италии могли немного - разве что выпускать полурукописные газеты-листовки.
Подпольное издание
Во время гражданской войны в Испании на помощь генералу Франко Муссолини направил около 70 000 солдат и офицеров. На стороне антифашистов Испании сражались добровольцы из разных стран мира, в числе которых были и 4 000 итальянцев - в том числе активисты и лидеры разных партий - и сам Карло Роселли, и генеральный секретарь республиканской партии Анджелони, и коммунист Луиджи Лонго (впоследствии руководитель ИКП), и социалист Пьетро Ненни. Бои в Испании показали, что в борьбе против общего врага идейные разногласия особого значения не имеют. Бригада "Гарибальди" сумела нанести несколько поражений своим соотечественникам, присланным Муссолини. И когда заметки об этом появились в нескольких итальянских газетах, Муссолини был в ярости.
итальянские добровольцы в Испании
В сентябре 1938 года ЦК Итальянской компартии обращается с открытым письмом к итальянским католикам с предложением о сотрудничестве в борьбе против фашизма, позже выступает с заявлением о необходимости создания Народного фронта.
Объединялись представители разных партий и в партизанских отрядах, которые в 1943 году после оставки Муссолини начали активную вооруженную борьбу как с итальянскими, так и с германскими фашистами, и организацию забастовок на оккупированной территории.
Партизанское сопротивление было массовым явлением, особенно в северных районах страны. Примерно 44 700 партизан погибли в боях с фашистами, более 21 000 человек было ранено. Несколько десятков тысяч человек погибли в концлагерях, около 15 000 мирных жителей было уничтожено во время акций возмездия и устрашения, которые совершались фашистами - как итальянскими, так и немецкими.
Итальянцы эмигрировавшие из страны также сражались в партизанских отрядах. В боевых действиях в Италии и за рубежом участвовало более 250 000 человек. Более 70 000 погибло, более 30 000 было ранено.
Итальянцы помогали и военнопленным, которым удавалось бежать из концлагерей. И в рядах партизан, действовавших в Италии, оказывались и немецкие, и французские, и русские антифашисты.
семь братьев Черви, убитых 28.12.1943 г. -
Войска союзников высадились на юге Италии в 1943 года, но некоторые города на севере страны были освобождены еще до их подхода. В июне 1944 года Комитетом национального освобождения было сформировано первое "свободное правительство".
свергнутый памятник диктатору
В заключение стоит добавить, что в апреле 1945 года Муссолини был захвачен итальянскими партизанами при попытке перебраться в Швейцарию и вместе с его любовницей Кларой Петаччи расстрелян. Их тела были перевезены в Милан и повешены на площади Пьяцца Лоретто вверх ногами.
Таким был конец Муссолини.На первых послевоенных выборах в 1946 году социалисты получили 21% голосов, коммунисты - 19%, христианско-демократическая партия - 35% голосов.
На выборах в сенат в 1948 году общий список коммунистов и социалистов получил 31% голосов.
